ПАПА МОЖЕТ…?

Много лет назад мы вместе со своими маленькими детьми каждое лето собирались в родительском доме. Проживали незабываемые летние дни, которые наши дети вспоминают до сих пор. Помогали родителям в их хлопотах на огороде и в саду, купались в деревенском пруду, читали детям свои детские книжки, бережно хранимые родителями среди толстых подшивок журналов, которые отец всю жизнь выписывал и сшивал в аккуратные стопочки. Однажды, роясь в такой подшивке, я с удивлением сказала: «Не думала, что верблюд может развивать такую скорость! Мне это животное всегда казалось неуклюжим и медлительным».
«Ну да, — авторитетно отозвался мой старший брат. — Если его как следует откормить, он может «Жигулёнка» обогнать!»
Пристыженная в своей неосведомленности относительно верблюдов, я перевела разговор на что-то другое. Но через несколько минут диалог продолжился уже по инициативе сына.
— Мам, а наш папа умеет бегать?
— Конечно, умеет.
— А он быстро-быстро бегает?
— Да, сынок, быстро.
— А он «Жигулёнка» обогнать может?
— Нет, сынок, «Жигулёнка» не может.
И через небольшую паузу с последней надеждой в голосе:
— А если его как следует откормить?
………………………………………………………………….
Сыну шел в ту пору шестой год, он переживал период  гордости своим папой, что выражалось не в признаниях в любви к нему, а вот в таких, часто назойливых вопросах мне: «Мам, а наш папа сильный? Он и меня, и тебя может поднять? А дом может? Не может? И даже за один угол не может?»,  «Мам, а наш папа метко умеет стрелять? А у Виталькиного папы даже ружья нет!» И так далее.

Мне вспомнилось все это, как всегда, случайно, на фоне другого диалога, совсем недавнего, и уже не с моим, а с общественным ребенком в ходе диагностики готовности к школе. Не очень уверенный в себе крепыш, реагируя на мою радость по поводу успешно проигранных им диагностических игр, сказал с гордостью: «Я еще маме умею помогать! Мы с ней убираем вместе. А папа только свинячит».
«Ну, папа, наверное, может делать что-то другое», — попыталась вернуть диалог в позитивное русло я.
«Нет, он ничего не умеет. Он только смотрит телевизор и свинячит», — еще раз повторил ребенок, явно понравившееся ему слово.
«Бедный папа… бедная мама… бедный ребенок!..»  – непроизвольно мелькнул в моей голове ряд пострадавших в этой трудной ситуации. И так вот сразу не скажешь, кто здесь «беднее» всех. Наверное, бедные все: и вместе взятые, и каждый в отдельности.

Не будем сейчас обсуждать общие проблемы современного отцовства. О бедных пап сегодня не вытер ноги только ленивый: и инфантильные они, и несостоятельные в роли родителей и, вообще по большому счету говоря —  «нулЁвые».  Исследователи, выдающие эти резюме, наверное, знают, о чем говорят, и что-то из того, что они утверждают, в той или иной степени имеет место быть. Но поскольку не в наших силах поменять что-либо в жизни целого поколения, давайте просто встанем на позицию ребенка, человека от которого НИЧЕГО в этой ситуации не зависит, и попытаемся понять, что можно изменить здесь и сейчас.
ПЕРВОЕ. Так ли на самом деле безнадежен представитель «нулевого» поколения, выбранный мамой мальчика себе в мужья и поэтому доставшийся мальчику в папы?

«Я вырастила хорошего человека и прекрасного сына, а станет ли он хорошим мужем и отцом твоих детей, зависит от тебя», — говорят умные свекрови новоиспеченной жене своего сына, благословляя на счастливый брак. Эта формула хороша не только тем, что впоследствии снимает все возможные упреки в адрес мамы мужа по поводу «не так» воспитанного сына. Она верна еще и потому, что это святая правда: стать хорошим отцом можно только в ходе непосредственного проживания самой этой многотрудной роли.  Как это делается? Очень непросто. Иногда на это уходит вся жизнь. Но нет никаких сомнений в том, что овладение ролью отца будет успешным только в том случае, если мама ребенка захочет помочь ему в этом.

Исследователи проблем семьи считают, что в основе такой позиции лежит биологическая закономерность, объяснимая исторически сложившимися формами поведения человека. Прародитель современного мужчины в древние времена должен был быть легко возбудимым и агрессивным, только так он мог добыть пищу и защититься от врагов.  Поэтому он бегал, пугал, ловил, издавал множество воинственных звуков и «свинячил», как я себе представляю, налево и направо. На женщину возлагалась функция сохранения потомства, поэтому она должна была в первую очередь уметь чувствовать опасность и избегать ее, а

также налаживать коммуникацию между членами общины всех возрастов. Сколько бы веков ни минуло с той поры и как бы далеко не ушло человечество в своем развитии, биологически адаптивное ролевое поведение и сегодня остается пусть не ярко выраженным, но прежним. Поэтому умная женщина – это не всегда явный, но всегда главный сценарист и режиссер семейных взаимоотношений.

Помочь мужу стать хорошим отцом — это не значит, поместить его между молотом и наковальней, чтобы ковать идеальный образ отца. Авторитарность мам – еще одна характерная особенность современной семьи, которая, кстати, рассматривается исследователями как одна из причин инфантилизации пап: «Преобладание авторитета матерей способствует утрате отцами своих реальных, идущих от традиций, функций в семье».

Все сложное достигается простыми путями. Можно, например, начать с того, что хотя бы позиционировать папу в глазах ребенка, как человека, имеющего не только недостатки, но и достоинства, которые априори присутствуют в каждом из нас.
В вышеописанном мною случае, минимум шесть лет мама мальчика прожила с папой. За что-то ведь удостоила его такой чести? Наверное, он может что-то еще, кроме как «свинячить»? Может быть, стоит поделиться с ребенком этим неведомым ему знанием о папе, как носителе достоинств, которыми можно гордиться? И с самим папой тоже.

ВТОРОЕ.  Нужны ли ребенку эти усилия по взращиванию для него образа папы или можно обойтись и без усилий, и без папы?  (Оговоримся, что здесь мы не включаем в понятие «папа» патологические варианты отцовства: папы – садисты, папы – алкоголики и пр.) Ответ знают все: папы нужны. Папа, как сильный, любящий и компетентный человек, нужен мальчику для идентификации себя, как мужчины и будущего отца. Кто я? Все дошкольное детство мы помогаем ребенку ответить на этот вопрос, и к пяти–шести годам эти знания обобщаются настолько, что складываются во вполне определенный образ: я – как папа. Чуть позже на основе этого первоначального представления о себе, у мальчика сформируется своя Я-концепция: я, похожий на папу, но я — это Я, единственный и неповторимый. Но первоначальное представление о себе, как похожем на папу, навсегда остается ядром личности человека. Поэтому для мальчика так важно, чтобы папа был сильным, умным, добрым, отважным. Или хотя бы казался ему таким.
Еще одна важная функция отцовского влияния – стабилизирующая. Умный, сильный и компетентный папа нужен мальчику как гарант безопасности и уверенности в себе.

«Недостаточность отцовского влияния как стабилизирующего фактора особенно значима для мальчика в возрасте 5-6 лет, поскольку его следствием являются неудачи в попытках общения со сверстниками, что ведет к еще большей изоляции этих детей от окружающего мира». Отчасти и поэтому «..у мальчиков-дошкольников из неполных семей число страхов выше, чем у их ровесников из полных семей».  Тут все понятно настолько, что не нужно ничего пояснять. В песне «Остров детства», исполняемой Михаилом Боярским, есть такие строчки: «Вот я плыву по извилистой речке, чувствую сильные руки отца. И потому мне легко и беспечно, и потому плыть могу без конца». «Сильные руки отца» —  это то, что может поддерживать выросшего мальчика и в 30, и в 40, и в 50 лет.

ТРЕТЬЕ. «Неучастие отца в воспитании может быть обусловлено незрелостью его чувства отцовства, так как в своем детстве он не видел соответствующей модели отцовского поведения или оно не было для него примером». Поэтому папу оторвать от телевизора все же придется. Можно выключить маленький рубильник, отвечающий за обеспечение электроэнергией всей квартиры, несколько минут выждать, дав папе возможность прийти в себя и сориентироваться в том, где он находится. А потом сесть напротив и, глядя в глаза, тихо сказать: «Нам с тобой, дорогой мой, надо идти к семейному психологу. Мы с тобой что-то неправильно делаем, если уже сейчас наш сын не хочет быть на тебя похожим. Давай хотя бы попробуем понять – что мы делаем не так?»
А потом вместе пойти к семейному психологу, чтобы нарушить, наконец, эту многопоколенную преемственность ленивого отцовства, которая, в этом случае, скорее всего, имеет место быть.

И здесь очень стоит постараться обоим. Ведь если не вашему сыну, то хотя бы внуку должно наконец повезти с отцом?

Раздумывать помогали:
Работы А.И.Захарова «К изучению роли аномалий семейного воспитания в патогенезе неврозов детского возраста», «Преемственность отклонений в воспитании в прародительской и родительской семье», «Психологические особенности восприятия детьми роли родителей», «Влияние семейных факторов на снижение темпа психического развития», «Психопрофилактические аспекты возрастной динамики страхов у детей и подростков».

Автор: Надежда Гарибова